о птицах и рыбах...

                                                                                                                                                                       рыбы поют песни... (с) А. Левин

Используем летнее нерабочее время для разных прогулок и наблюдений за живой природой. (А иногда и за неживой, это уж как повезёт).
Дошли, наконец, из Крылатского до нового московского моста - Живописного - который теперь продолжает проспект Маршала Жукова. В окрестностях оказались дивные пруды с изобилием всякой живности. Во-первых там гнездятся крайне редкие в наших краях жёлтые трясогузки. Их там просто прорва. Видели овсянок и щеглов, и, кажется, горихвосток. Сороки, чайки, крачки... Встретили потрясающую бабулю-рыболова и её внучку Полину, пока бабушка выуживала из пруда мелких ротанов, мы нашли изрядно обглоданную осиновыми листоедами осину и насобирали поллную горсть листоедов. Это очень красивые жуки. Довольно крупные (самый большой был почти в сантиметр длиной) ярко-карминово-блестящие с зелёно-золотистой головкой.
А рыбы тоже были красивые. У них чёрные бока, испещрённые зеленоватыми отдельными чешуйками, задорно торчащий двойно спинной плавник и очень крупные навыкате непроницаемо чёрные глаза. Бабуля бросала их прямо на землю, они засыпали, а Полина их теребила, подбрасывала, тыкала. Мне было очень жалко рыб. Всё же я не рыболов.
Я вспоминала Коваля. Думала, что если он так любил ловить рыбу, то, наверное, большого вреда в этом нет. Потом есть рыбу я тоже очень люблю. Но одно дело, когда я её покупаю в магазине в виде филе, а другое - если она живая и красивая...
И потом мне почему-то казалось, что ребёнок приучается небрежно относиться к живому, когда вот так обращается с задыхающейся на земле рыбёшкой. Хотя может это я чересчур сентиментальна?
А мы наловили в глубокой луже мальков. Бабуля-рыбачка сказала, что это верхоплавки. Пусть так.
Мы их пустили в большую банку, пусть растут. Кормить будем всякой дафнией из окрестных прудов.
И о неживой природе... В водах Гребного канала ребёнок нашёл рыбью шкуру... При жизни это было чудище сантиметров под шестьдесят. Какой смертью оно умерло и как попало в воды канала, мы так и не постигли. Но очень прониклись зрелищем...
А до этого в тех же водах того же канала в тот же день я ловила ротана за хвост. Хвост уже был в моих руках, но возмущённая рыба вырвала его из моих рук и спряталась под металлический причал. Кто ж знал, что она такая скользкая?

Айзенберг

Чемоданов chemodanov рассказал, что сегодня Михаилу Айзенбергу 60 лет...
Ура, господа и дамы!  Ура!

* * * Что я тебе скажу как частное лицо частному лицу – открываешь глаза и видишь свои ладони. Что за сон такой? Подскажи; помоги жильцу не поместиться в доме. Вот он сейчас повернется к себе лицом – где-то ему под сорок. Что это было? Качка, дорожный сон в душной кабине и на плохих рессорах. Кто это был тот, что еще вчера в легких ходил и в добрых? Так неопрятен вид своего добра, что второпях бежишь от себе подобных. Воля моя, где, – на семи ветрах свист и высок и сладок. Вырвется вдруг: я не червь, я не прах, я не меченый атом в подпольных складах. Кто разменял мне волю? Своих кругов не узнаёт, ступая. Мысль отлетает точно на пять шагов и тычется как слепая. 1984