Читаю книжку на английском. Современная американская писательница. Действие происходит в Нью-Йорке. Подростковое такое фэнтези о демонах, охотниках на демонов, подростковых комплексах и любви. Mortal Insturments. Собственно, больше всего мне нравится в Кассандре Клэр, то что она не Диккенс :-) То есть, легко читается абсолютно без словаря просто ради сюжета. И сюжеты у этой дамы такие, что предусмотреть, кого она убьёт в этой главе, воскресит в следующей и кто кому окажется брат, друг и враг, на самом деле невозможно! Мне ни разу не удалось :-) А я уже вторую книжку дочитала. Вроде как их у нас даже перевели и издали, но я не видела, скачала на читалку по-английски.
Так вот это всё было лирическое вступление... Далее следует сюжетная часть. (Идти искать в комнате со спящими младенцем и мужем читалку лень, поэтому цитирую по памяти). Главная героиня печально смотрит вдаль и сообщает: "А ведь мы в гламуре/под гламуром". Английское слово glamour. Вам оно ни о чём не напоминает?
Я удивляюсь и не ленюсь вызвать словарь. Он у меня в читалке особо изощрённый, чтобы набрать в нём букву, надо набрать её цифровой код, определив его по методу морского боя, только не А10, а, к примеру, 2-2 (по вертикали и горизонтали). Понятно, что Диккенса и Пратчетта читать с читалкой труднее, чем с компа и с Лингвой.
Так вот первое значение слова glamour, которое давно приобрело русское написание гламур и твёрдое значение, хотя я на самом деле затруднюсь чётко написать словарное определение, оказывается, "волшебство", "чары".
Вот такое лингвистическое открытие.

Ещё одно открытие последних дней - кинематографическое. The caretaker. Подарили нам диск с английским фильмом. Постфактум (там в конце был фильм о фильме, правда уже без перевода, так что на слух не всё удалось уловить) мы выяснили, что это 1962 год, что это культовый фильм, что режиссёр имел в виду то-то и то-то и ещё вот это. Более того, почему-то рассказчики всё время называли героев фильма по именам, а они ни разу не представились, кроме одного (всего героев трое). А сейчас погуглив, я узнала, что сначала была пьеса, причём в абсурдистком духе (там упомянут Ионеско). И эту пьесу англоязычный мир ставит с 1960 и поныне. Видимо, каждый образованный человек знает их имена.
Так вот! Всё время просмотра фильм мне не нравился! Мне было настолько скучно, что спасало только вдумчивое вылавливание из перевода (одноголосый. закадровый) живой английской речи, которая была очень разная и образная у троих разных героев.
И я поняла в чём фишка (она во мне, потому что фильм на самом деле хороший), фишка в том, что я, гордясь своей гуманитарностью, театральностью и тонкостью (и вообще я телевизор не смотрю, там одни сериалы) ухитрилась таки испортиться современным "голливудским" кином. Весь фильм я ожидала подвоха. Я не могла поверить, что сюжет фильма может быть просто в странных разговорах героев. Я предполагала, что первый из героев маньяк и сейчас жестоко убьёт второго. Нет. Значит, маньяк - третий, он убьёт второго, потому что первый его родной брат, наверное, его убивать не недо. А может наоборот его-то и надо? Нет. Тогда первый и третий вместе замочат второго. Второй прирежет первого. Или третьего. Он вообще явный псих.
А они так и не. Всё кино никакого драйва кроме английской речи. Очень неожиданно оказалось. Подсознание разнузданно требовало драйва.

И последнее открытие детско-педагогическое.
Когда детко (старшее) с младых ногтей читает почти одну фантастику и фэнтези, оно к десяти годам твёрдо знает, что документальной прозы не существует. Мы читали вслух Джеральда Даррелла (с прошедшим, кстати, его), и вдруг дитё проговорилось.
- Мама, - спрашивает, - а он это сам всё придумал?
Я не вполне понимаю вопроса, но вскоре удаётся прояснить, что мысль о реальности и взаправдашности этих путешествий Ирину не посещала.
- Что и про капибару правда? И про анаконду?
Похоже, что ребёнку и дракон, и капибара - одинаковая мифология.
И чего ради я её в зоопарк три-четыре раза в год вожу с двух лет?!

Мы с дитём, которое покрупнее, решили открыть коньковый сезон.
Открыли.
Но при этом мы покинули ближайшие к дому три двора и удалились, страшно сказать, на целую автобусную остановку от дома. И что же? Там живая изгородь не из кизильника, как в наших дворах, а из очередного неизвестного мне растения!
Поможете, кто чем может, а?
( фотографии незнакомца... )

Чувствую настоятельную необходимость прибегнуть к вашей помощи. Уже месяца полтора как.
Вот, наконец, руки дошли...
Дело в том, что, неспешно прогуливаясь по ближайшим крылатским дворам (спешно и далеко от дома я сейчас не очень способна), я совершила некое открытие. Оказалось, что в озеленении этих насквозь известных и скучных дворов, встречаются три дерева абсолютно мне незнакомых.
Гляньте на них краем глаза, может, узнаете?
Я их, конечно, поопределяла, даже версии их видовой принадлежности имею, но очень нужен сторонний беспристрастный взгляд.
Две ивы и клён будут под катом.
( фото )
Что скажете?

Лёшка ameller, с днём рождения!

Оконченный в 2000 биофак, три тома Губанова, Киселёвой, Новикова, Тихомирова  и наличие под рукой интернета не помогают мне определить до вида боярышник, который растёт под моим окошком.
Спасите!!!!
( фото под катом )

Я впервые в жизни изготавливаю некоторый продукт, который (если очень повезёт) будет гордо называться методическое пособие, и предполагается, что он поможет некому абстрактному учителю биологии организовать по весне такие псевдофенологические развлекухи с восприимчивыми к этому детьми. (А вообще это определённая часть моей пока довольно гипотетической кандидатской диссертации)...
Ну так вот.
Всю весну я, как ненормальный маньяк лазила по кустам со своей многострадальной цифромыльницей от Кэнон, практически каждый день совершая круг почёт вокруг школы и собственного дома, а также некоторым близлежащим дворам и скверам. Теперь же я роюсь в сотнях фоток и пытаюсь с помощью программы, которая за меня пишет html-код, пока я как в банальном Ворде копипастю, создать некий статический локальный сайт, который обучит всякого желающего педагога азам фенологии.
По ходу дела я обложилась трёхтомным неподъёмным определителем растений от Тихомирова и др., чтобы составить грамотные описания весенних деревьев, потому что средний педагог порой путает берёзу с тополем, а моя задача как раз и состоит в том, чтобы он научился их отличать и детей научил.
Это я к чему клоню.
В трёх томах этого очень умного определителя я не нашла конского каштана. Ни по-русски, ни латынью.
Вот сижу, туплю. Размышляю: то ли не след в моём положении в двенадцатом часу ночи за компом сидеть, то ли и правда конский каштан не является растением средней России и не попал в определитель.
Дивно мне.
А описание, недолго думая, сама сочинила.

Я, по-моему, так редко пишу последнее время, что позволю себе ещё разок привлечь ваше внимание. Ну уж это последний на сегодня!
Детко моё сегодня почти заработало первый привод в кабинет директора, но для первого раза обошлось.
Сидим мы, значит, ужинаем, и вдруг ребёнок выдаёт:
- Спорт толкает меня на плохие поступки.
Я малость опешила, пытаясь представить, на какую скользкую стезю толкает ребёнка футбол трижды в неделю. А Ирка между тем продолжает:
- Я сегодня изобрела скоростной способ спуска по лестнице.
Я начинаю непедагогично хихикать. Спрашиваю:
- По перилам?
Оказалось, что нет. Ребёнок для скорости перелезал через перила с одного лестничного пролёта в другой. На этом месте его застукала какая-то посторонняя учительница и собралась вести к директору.
- Но обошлось! - закончила Ирка свою печальную повесть.
Пришлось прекратить ржать и объяснить, что в каждой акробатике надо уметь просчитывать степень риска. Потом я ещё объяснила, что когда она со мной на прогулке лезет на берёзу, отвечать за её переломы будем только мы с ней, а в школе будут проблемы у учителей и директора. Надеюсь, что ребёнок в будущем не будет лихачить на школьной территории.

Я понимаю, что фотограф я никакой, так что примите эту фотку не за её художественную ценность, а как документальное свидетельство, что с точки зрения Юных Фенологов сегодня первый день лета.
Наступление лета знаменуется расцветанием шиповника.
Сегодня мною сфотографированы первые его цветы.


Ура, дорогие товарищи!

Для нас, юных фенологов, это означает завершение Подсезона Таяния Снега и начало Подсезона Оживления Весны!
Ура, товарищи!!!


( и ещё немного... )

Левитин поставил Эрдмана!
И я, наконец, смогла побывать на премьере.
Михаил Захарович в последнее время, как мне кажется, последовательно знакомит нас с творчеством выдающихся людей, которых постепенно забывают. Книга о Таирове. Спектакль по Эрдману. Не просто спектакль о Николае РобЕртовиче Эрдмане, не просто постановка одной из его знаменитых и несчастливых в своей сценической судьбе пьес, но спектакль, собравший воедино остроумнейшие интермедии и горькие басни, монологи из "Самоубийцы" и прямую речь писем. Спектакль, созданный из воздуха, как сказал сам Левитин перед началом первого действия.
Это люди, которых НЕ НАДО забывать!
Поэтому в программку вложена биографическая справка о Николае Робертовиче Эрдмане. И я очень тронута таким необидным и неназидательным снисхождением к моему невежеству. Я читаю, разинув рот, о причастности Эрдмана ко всему, что когда-то становилось событием в моей жизни. Чёрно-белая "Волга-Волга", непревзойдённый "Морозко", шварцевский "Каин XVIII" (список далеко не полон).
Поэтому для тех, кто придя на премьеру, не хочет (или не может) позволить себе купить программку, рассказ об Эрдмане повторяется на стене в фойе. Совсем в другом изложении - отдельная краска для гурманов вроде меня, которые и по сторонам глазами шарят, и в программку посматривать не забывают.
А спектакль действительно из воздуха.
Иногда этот воздух пузырится, как шампанское, опьяняет, ударяет в голову, и ты рыдаешь от смеха, видя как божественный Арсений Ковальский узнаёт маму в графине.
Иногда этот воздух очарователен своей узнаваемостью, когда ты, уткнувшись в ухо соседу, предсказываешь окончание фразы, и довольно ухмыляешься, обнаружив, что чудесный Стас Сухарев именно это и произносит.
Но порой воздух становится чёрен.
И ты понимаешь, что это очень важно, иметь право на очень маленькую и очень частную жизнь в эпоху великих строек, и право на шёпот.
"Нам трудно жить..."
И понимаешь, что проглядел в строках пьесы Эрдмана жалость. Просто жалость к просто человеку.
И детская улыбка так и не заговорившей циркачки в финале спектакля перекидывает мост от прошлого Эрдмана и его страны к моему будущему и будущему моей страны. Но этот мост не упрощает, как мост, перекинутый в спектакле от Шекспира к тридцатым, но всё усложняет, формулирует несказуемое.
И мы апплодируем, сами не зная кому мы апплодируем. Труппе? Левитину? Эрдману?
Жизни.